Четверток 27-й по Пятидесятнице. ЦСл.

Чадо Тимофее, богатым в нынешнем веце запрещай не высокомудрствовати, ниже уповати на богатство погибающее, но на Бога жива, дающаго нам вся обильно в наслаждение, благое делати, богатитися в делех добрых, благоподатливым быти, общительным, сокровищующе себе основание добро в будущее, да приимут вечную жизнь. О, Тимофее, предание сохрани, уклоняяся скверных суесловий и прекословий лжеименнаго разума. О немже нецыи хвалящеся, о вере погрешиша. Благодать с тобою. Аминь.


Во время оно, поемь Иисус обанадесяте ученики Своя, рече к ним: се, восходим во Иерусалим, и скончаются вся писанная пророки о Сыне Человечесте. Предадят бо Его языком и поругаются Ему, и укорят Его и оплюют Его, и бивше убиют Его, и в третий день воскреснет. И тии ничесоже от сих разумеша, и бе глагол сей сокровен от них, и не разумеваху глаголемых.

Господь сказал ученикам о страдании Своем, но они ничего не уразумели из сказанного: «слова сии были для них сокровенными» (Лк.18:34). А после не судили, «что вéдети» верующим, «тóчию Иисуса Христа и Сего распята»* (1Кор.2:2). Не пришло время, они ничего и не понимали в тайне сей; а пришло оно – поняли, и всем преподали и разъяснили. Это и со всеми бывает, да не в отношении только к этой тайне, но и ко всякой другой. Непонятное в начале со временем становится понятным; словно луч света входит в сознание и уясняет то, что прежде было темным. Кто же это разъясняет? Сам Господь, благодать Духа, живущая в верующих, ангел-хранитель, – только уж никак не сам человек. Он тут приемник, а не производитель. При всем том, иное остается непонятным на целую жизнь, и не для частных только лиц, но и для всего человечества. Человек окружен непонятнос­тями: иные разъясняются ему в течение жизни, а иные оставляются до другой жизни: там узрится. И это даже для богопросвещенных умов. Отчего же не открывается теперь? Оттого, что иное невместимо, стало быть, нечего и говорить о нем; иное не сказывается по врачебным целям, т. е. было бы вредно знать прежде­временно. В другой жизни многое разъяснится, но откроются другие пред­меты и другие тайны. Сотворенному уму никогда не избыть тайн непостижимых. Ум бунтует против этих уз: но бунтуй – не бунтуй, а уз таинственности не разорвешь. Смирись же, гордый ум, «под крепкую руку Божию» (1Пет.5:6) и веруй!

* Апостол Павел: «я рассудил быть у вас незнающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого»