Неделя 3-я по Пасце, свв. жен-мироносиц. ЦСл.

Во дни оны, умножившимся учеником, бысть роптание еллинов ко евреом, яко презираемы бываху во вседневнем служении вдовицы их. Призвавше же дванадесять множество ученик, реша: не угодно есть нам, оставльшим слово Божие, служити трапезам: Усмотрите убо, братие, мужи от вас свидетелствованы седмь, исполнены Духа Свята и премудрости, ихже поставим над службою сею: Мы же в молитве и служении слова пребудем. И угодно бысть слово сие пред всем народом: и избраша Стефана, мужа исполнена веры и Духа Свята, и Филиппа, и Прохора и Никанора, и Тимона и Пармена, и Николаа пришелца Антиохийскаго, Ихже поставиша пред апостолы: и помолившеся возложиша на ня руце. И слово Божие растяше, и множашеся число ученик во Иерусалиме зело: мног же народ священников послушаху веры.


Во время оно, прииде Иосиф, иже от Аримафеа, благообразен советник, иже и той бе чая Царствия Божия, дерзнув вниде к Пилату, и проси телесе Иисусова. Пилат же дивися, аще уже умре: и призвав сотника, вопроси его: аще уже умре? И уведев от сотника, даде тело Иосифови. И купив плащаницу и снемь Его, обвит плащаницею: и положи Его во гроб, иже бе изсечен от камене: и привали камень над двери гроба. Мариа же Магдалина и Мариа Иосиева зрясте, где Его полагаху. И минувшей субботе, Мариа Магдалина и Мариа Иаковля и Саломиа купиша ароматы, да пришедша помажут Иисуса. И зело заутра во едину от суббот приидоша на гроб, возсиявшу солнцу, И глаголаху к себе: кто отвалит нам камень от дверий гроба? И воззревша видеша, яко отвален бе камень: бе бо велий зело. И вшедша во гроб, видеша юношу седяща в десных, одеяна во одежду белу: и ужасошася. Он же глагола им: не ужасайтеся: Иисуса ищете Назарянина распятаго: воста, несть зде: се, место, идеже положиша Его: Но идите, рцыте учеником Его и Петрови, яко варяет вы в Галилеи: тамо Его видите, якоже рече вам. И изшедша бежаша от гроба: имяше {одержаше} же их трепет и ужас: и ни комуже ничтоже реша: бояхубося.

Неутомимые жены! Сна не давали очам и веждам дремания, пока не обрели Возлюбленного! А мужи будто упираются ногами: идут на гроб, видят его пустым, и остаются в недоумении, что бы это значило, потому что Самого не видали. Но значит ли это, что у них меньше было любви, чем у жен? Нет, тут была любовь рассуждающая, боящаяся ошибки по причине высокой цены любви и предмета ее. Когда и они увидали и осязали, тогда каждый из них не языком, подобно Фоме, а сердцем исповедал: «Господь мой и Бог мой» (Ин.20:28), и уже ничто не могло разлучить их с Господом. Мироносицы и апостолы – образ двух сторон нашей жизни: чувства и рассуждения. Без чувства – жизнь не жизнь; без рассуждения – жизнь слепа, много истрачивается, а мало плода здравого дает. Надо сочетать то и другое. Чувство пусть идет вперед и возбуждает; рассуждение же пусть определяет время, место, способ, вообще бытовой строй того, что делать намекает сердце. Внутри сердце идет вперед, а на практике – рассуждение. Когда же чувства станут обученными в рассуждении добра и зла, тогда, может быть, можно будет положиться и на одно сердце; как из живого дерева сами собою идут отростки, цветы и плоды, так и из сердца начинает тогда возникать только добро, разумно влагающееся в течение жизни нашей.